Я – клоун, или Почему мне больше не смешно

Как вы думаете, что за люди рассказывают анекдоты? Нет, не те, что ниже пояса. А те, что с претензией на интеллект: анекдоты о музыкантах, политиках, тонкий «английский» юмор.
Это умные и образованные люди. Их развитый интеллект и чувство юмора не подлежат сомнению.
А почему шутят именно они? Чтобы повеселить других? Порадовать себя? Какая им с того выгода?

12 6135 10 Октября 2016 в 00:33

Автор публикации: Юлия Меркулова, аналитик

Если задаться целью и вспомнить, то среди наших знакомых найдётся немало людей, которые часто шутят. Возможно, шутник – это ваш ребёнок подросткового возраста или даже вы сами. Весельчак с живым умом, интеллектуал и просто умница. Его юмор как будто безобиден и даже интеллектуален.

Примечательно, что его «пробивает» на шутки в момент, когда беседа становится напряжённой, в общении явно назревает конфликт, противостояние точек зрения. Снимая возникшее напряжение, он переходит на лёгкий тон, рассказывает анекдот, «юморит». При этом примирительно и широко улыбается.

Некоторых собеседников такое поведение может раздражать: конфликт не исчерпан, вопрос не закрыт, проблема не решена – какие уж тут шутки? Хотя некоторую часть эмоционального напряжения при отстаивании своих интересов или требований указанная тактика ведения беседы снимает. Отсмеялись, полегчало – и можно продолжить разговор или безопасно перевести его на другую тему.

На первый взгляд – что тут плохого? Человек нашёл способ справляться с проблемами. Смотришь на такого позитивного человека и думаешь, что у него-то в жизни всё хорошо. Вон какой оптимист! О, если бы вы только знали...

Адаптация юмором

Как вы думаете, что за люди рассказывают анекдоты? Нет, не те, что ниже пояса. А те, что с претензией на интеллект: анекдоты о музыкантах, политиках, тонкий «английский» юмор.

Это умные и образованные люди. Их развитый интеллект и чувство юмора не подлежат сомнению. «Умно» шутить способны не все, а только люди со зрительным вектором, подчёркивает Системно-векторная психология Юрия Бурлана.

А почему шутят именно они? Чтобы повеселить других? Порадовать себя? Какая им с того выгода?

Ступени пищевой цепи

Психологически все мы каннибалы. Съешь другого – или будешь съеден сам. Мы готовы «сожрать» других людей из-за своих состояний напряжения, страдания, недовольства, неприязни.

А люди со зрительным вектором отличаются тем, что любой момент жизни проживают в диапазоне от жертвы до жертвенности. По причине своей слабой выживаемости зрительные мальчики в ранней человеческой стае становились теми, кого соплеменники съедали во имя снятия неприязни и физического выживания стаи. А напуганные и бесполезные зрительные девочки отдавались на откуп хищникам ради спасения всех остальных.

Амплитуда переживаний зрительника простирается от чувства страха до любви. Или бойся, или люби – выбор за тобой.

Самое большое ощущение беспомощности, хрупкости собственной жизни у людей со зрительным вектором. Эмоциональные бури и липкий страх преследуют их, если они не наработали навык направления всей своей огромной чувственности на других людей в виде сострадания и сопереживания тем, кому хуже, чем им, или упали в архетипичное состояние страха в результате сверхстресса (от потери любви или разрыва эмоциональной связи).

Однажды я понял, что умею смешить

Сегодня мы не каннибалы в прямом смысле, но в переносном готовы оговорить, унизить, уничтожить любого, кто вызовет нашу неприязнь. Издавна на роль жертвы были определены люди со зрительным вектором. Не все, но те, чьё состояние колеблется в рамках «страшно – не так страшно». Они как будто притягивают к себе всевозможные проблемы и несчастья: от постоянных болезней по причине слабого иммунитета до придирок коллег, родных или случайных знакомых и даже оговора.

Когда возникает ситуация, что подрастающий зрительный ребёнок, ещё не развившийся в состояние сопереживания другим, ощущает постоянную тревожность и угрозу от окружающего мира, он непроизвольно будет искать способ поведения, который снимет с него постоянный страх. И одним из таких механизмов становится ирония, юмор, способность вызвать у других смех.

Я никогда не был уверен, что мама любит меня. А я её очень любил. Она ругала меня, а я ластился и выпрашивал доброе слово, искал её любви. Однажды мне удалось её рассмешить. Невероятно: она смотрела на меня и не кривила презрительно губы, а улыбалась! Мне!.. Я был счастлив. И решил, что хочу видеть мамину улыбку вместо ругани и поучений. И это меня изменило.

Интересно, что привычка «юморить» снимает не только напряжение у других, но и у самого зрительника. Механизм смеха действует равно на всех: он даёт облегчение. Снижает давление культуры на нашу природную неприязнь. То есть нам уже легче совершать действия и выражать своё «фи» по отношению к окружающим, которое мы обычно не можем себе позволить. Ибо «фи» – это не принято. Это стыдно и некрасиво.

Смешить других, чтобы выжить самому

Ребёнок со зрительным вектором в определённый момент сталкивается с невозможностью создать эмоциональную связь с мамой. Связь, в которой именно зрительник сильно нуждается. Случайно он обнаруживает, что люди любят тех, кто их смешит. Это наблюдение зрительных детей абсолютно верно: механизм смеха – снятие психического напряжения. И ребёнок, оказавшийся в ситуации выживания, быстро соображает, что если вызвать у людей смех, ироничную улыбку, то с ними легче взаимодействовать, они менее опасны для него.

Движимый естественным желанием сохранить себя, свою жизнь, ребёнок, благодаря зрительному интеллекту, быстро принимает на вооружение способ выживания среди других людей: нужно просто вызвать у них смех. Зрительный человек не оральный. Его шутки, как правило, будут «выше пояса», тогда как оральник так или иначе будет сводить всё к взаимоотношению полов.

Фух! Пронесло! Сегодня его не будут ругать, придираться тоже станут меньше. Посмеявшись, человек смягчается, возникает симпатия к тому, кто стал причиной приятного состояния.

Колобок, колобок, я тебя съем!

Человек со зрительным вектором – это тот, кто выстраивает с другими эмоциональную связь. Изначально цель создания эмоциональной связи – снятие собственных страхов, как бы гарантия безопасности для себя. Но эмоциональную связь можно установить не со всеми, отчего зрительник в состоянии страха «психует», так как не ощущает себя в безопасности, мучается и страдает.

Особенно актуально это может быть тогда, когда в собственной семье не удаётся создать столь важную именно для него эмоциональную связь с мамой. Для зрительного ребёнка такая связь с мамой – залог его ощущения безопасности и защищённости. А ведь это ощущение является базовым для выращивания любого маленького человека. Это фундамент гармоничного развития его врождённых талантов.

Когда удалось впервые рассмешить маму, а после этого не последовало наказание, которым тебе угрожали, то возникает желание повторить этот опыт как успешный. Тебя не «сожрали» в переносном смысле те, кто должен тебя защищать, обеспечивать твою безопасность и защищённость как гаранты развития свойств, которые в будущем обеспечат комфортную полноценную реализацию.

Расти, юморист, большой и маленький

Ребёнок снова и снова применяет этот трюк. Сознание, обнаружившее лазейку в этом недружелюбном мире, непроизвольно выхватывает внимательными зрительными глазками анекдоты, смешные сценки на улице. Потом эти истории рассказываются в компаниях. Высокий интеллект зрительного вектора и его способность расцвечивать и эмоционально окрашивать любое повествование превращают рассказ в театральное представление. Все хихикают, смеются.

Он уже не жертва, он уже – герой. Его теперь не унизят, не уничтожат и не причинят вреда. Ведь он тот, кто их веселит. Может, со временем его назовут душой компании. Ирония судьбы: призванный повышать уровень культуры через сопереживание и сострадание слабым, он смеётся над ними, потому что приучен защищать не их, но себя.

Я начал тренироваться: выучил несколько анекдотов, старательно запоминал шутки, рассказанные другими. Кривлялся и гримасничал. Сначала неуверенно, потом – всё успешней и успешней. Я стал душой компании, звездой вечеринок... Но по окончании праздника ощущал опустошённость. В моей душе не оставалось ни одной эмоции, одна тоска... «Эгей, чувак, ты чего такой смурной? Расскажи, что там был за анекдот?» Друзья, ещё вчера толпившиеся вокруг меня, переставали звонить, когда я был без сил. Им нужен был не я. Им нужен был только клоун, смешивший их. В такие моменты я впадал в отчаяние и страх, что меня никто не любит и что я никому не нужен.

Зрительник, в отличие от человека с оральным вектором, вызывает у других смех, прилагая усилия. Будучи поставлен в условия необходимости выживания, он обнаруживает, что есть то, что снимает направленную на него неприязнь. И даже создаёт аналог эмоциональной связи, объединяющий не на сопереживании и культуре, а на снятии неприязни.

Тонко чувствующий чужие эмоции, способный ощущать огромный спектр своих и чужих чувств, он умело дирижирует смехом. И, наблюдая возможный конфликт, старается заранее его нивелировать, чтобы случайно не оказаться жертвой. Грустная борьба за своё выживание под маской вечного шута – вот судьба того, кто не знает других способов быть счастливым.

Грустный, грустный клоун

Существует два способа проживать жизнь: увеличивая получаемое от неё удовольствие или ощущая радость лишь от уменьшения страдания.

В случае описанного способа адаптации окружающей действительности человеком со зрительным вектором это всего лишь закреплённый метод снятия некоторого количества страха и тревожности, мешающих жить.

Тоска – вот плата за неверный выбор образа действий. Опустошение и равнодушие сродни бесчувственности. Тебе всё равно. Тебе кажется, что все тебя используют. Что ты никому не нужен.

Но есть нечто поистине страшное. На деле смех вреден и даже губителен для человека со зрительным и ещё звуковым векторами.

Природная задача зрительника – создавать и поддерживать культуру в обществе. Творить прекрасное, воспевать гуманистические идеалы, создавать ценность доброго и внимательного отношения людей в обществе друг к другу.

Смешить – не его природная роль. Смех – это то, что снижает напряжение психики у человека со зрительным вектором, не позволяя ему создать мысль такого объёма, которая бы позволила ему выполнить его природную задачу. В итоге напряжения нет, мысли нет, есть только бессознательное ощущение неправильности своей жизни. Нет ощущения радости и счастья.

А в чём же счастье? Счастье в понимании, для чего ты такой родился. И точном знании, как своего счастья достичь. Что и предлагает любому зрительнику системно-векторная психология Юрия Бурлана. Без шуток. Регистрируйся по ссылке.