Юрий Андропов. Часть 4. В лабиринтах КГБ
«И вот в это время, когда Запад активно вооружался и выстраивал против СССР и его союзников военно-политические группировки в различных регионах планеты, Москва в одностороннем порядке отдала важнейший стратегический плацдарм в Центральной Европе — Австрию».
Часть 1. Интеллектуал из КГБ
Часть 2. В связях, порочащих себя, замечен...
Часть 3. Хрущевское лихолетье
Инициативный Хрущев не ограничился «наведением порядка» в своей стране, то есть ее внутренней политике. Его предательство распространилось значительно дальше и затронуло международные отношения. Сначала в октябре 1955 года, согласно придуманной Никитой Сергеевичем мирной политике СССР, добровольно в течение трех месяцев был выведен контингент советских войск из Австрии, находившийся там после ее освобождения в 1945 году.
«И вот в это время, когда Запад активно вооружался и выстраивал против СССР и его союзников военно-политические группировки в различных регионах планеты, Москва в одностороннем порядке отдала важнейший стратегический плацдарм в Центральной Европе — Австрию» (Александр Самсонов, «Хрущевщина»).
Из-за недальновидного поступка генсека Советский Союз лишился контроля над Западной Европой из самого ее сердца. Через 30 лет другой «голубь мира», с дефицитом эндорфина, за хвалебные речи в свой адрес «сдаст» еще одно европейское государство — ГДР, в Конституции которого было записано, что оно является союзником СССР.
В 1955 году, после визита в Советский Союз западногерманского канцлера Аденауэра, были установлены дипломатические отношения с ФРГ, развивающиеся с большими уступками со стороны Москвы. На этой же встрече «пацифист» Хрущев сделал широкий жест «доброй воли», предложив вернуть в Германию немецких военнопленных. Под эту амнистию попали и другие военные преступники-коллаборационисты — бандеровцы и власовцы.
Пройдет несколько лет, и именно Андропову и его людям придется заново возводить мосты между СССР и ФРГ, вести тонкий политический диалог с Вилли Брандтом, чтобы тот официально заявил о том, что Западная Германия готова принять Солженицына, дав возможность Советскому Союзу отправить мутившего воду писателя за границу.
«Вот лет через пятнадцать-двадцать мы сможем себе позволить то, что позволяет себе сейчас Запад, — большую свободу мнений, информированности, разнообразия в обществе, в искусстве. Но это только лет через пятнадцать-двадцать, когда удастся поднять жизненный уровень населения… А сейчас — ты даже не представляешь, какие настроения в стране, — говорил Андропов. — Может все пойти вразнос — жизненный уровень народа крайне низок, культурный уровень тоже, школьное дело поставлено отвратительно, литература… Что это за литература? Почему КГБ — а не министерство культуры и отдел ЦК — должен работать с деятелями культуры и литературы? Почему они все взваливают на нас? Потому, что у них ничего не получается…» (Рой Медведев, «Андропов», ЖЗЛ).
«Обоняние — это умение договариваться», — говорит на лекциях «Системно-векторная психология» Юрий Бурлан.
Доклад Хрущева на ХХ съезде партии о надуманном культе личности Сталина, больше похожий не на разоблачение, а на публичное покаяние и вынос сора из избы, отвернул большинство почитателей и поклонников СССР от страны и подорвал веру в саму коммунистическую идею.
Эхо блицвывода советских войск из Австрии в начале 1956-го уже к осени этого года аукнется Венгерской контрреволюцией, свидетелем и участником которой окажется Юрий Владимирович Андропов. Политическая провокация вернула в Венгрию, которая еще в 1945-м являлась союзницей Гитлера, эмигрантов, пересидевших трудное время в соседних странах, той же Австрии. Не надо забывать, что в начале ХХ века обе страны составляли единое Австро-Венгерское государство, а теперь на улицах Будапешта появились хорошо вооруженные профашистские элементы.
Имре Надь, популярный в Венгрии тех лет лидер, современными историками названный «венгерским Горбачевым» за стремление к разрушению и перестройке просталинского курса, надеялся выйти из-под кремлевского контроля. На совести Надя оказалась гибель не только коминтерновцев, но и жестокие, зверские расправы на улицах Будапешта.
Генеральная Ассамблея ООН не пожелала вмешаться в происходящее в Венгрии и прекратить уничтожение одной части венгерского народа другой, зато осудила казнь Надя, а затем осудила действия правительств СССР и Венгрии за игнорирование постановления ООН по венгерскому вопросу. Венгерские события по своему развитию мало чем отличаются от происходящего сегодня на Украине, такой же неизменной остается оценка международных организаций, пытающихся обелить преступников и осудить граждан, отстаивающих свое право на жизнь.
В лабиринтах КГБ
После ликвидации Берии его организация была практически уничтожена. Значение органов НКВД было понижено после 1953 года, а уровень одной из самых сильных некогда разведок мира упал, и начались провалы.
Волна хрущевских перестановок и репрессий накрыла дипломатов, разведчиков, сотрудников военных научно-исследовательских учреждений, занимавшихся вопросами атомного оружия, советского ракетостроения и даже первыми космическими разработками. Многолетняя деятельность тайных спецслужб Кремля, направленная на защиту Родины от внешнего врага, каковым по отношению к СССР продолжал оставаться весь мир, была раскрыта перед Западом, выболтана и предана.
Именно в такое время Андропов был переведен со Старой площади на Лубянку, получив должность председателя КГБ СССР. С приходом Юрия Владимировича началась «золотая эра» советских спецслужб.
Некоторые историки считают, что назначение Андропова Брежневым в 1967 году на пост главного человека в КГБ вызвано интригами в коридорах Кремля. Фактическое понижение в должности не обошлось без участия Суслова и Косыгина, давних андроповских оппонентов.
Андропову пришлось не просто вживаться в роль руководителя непривычного для него ведомства. Здесь он тоже начинает с дисциплины в коллективе. Не может и не должно быть в органах безопасности прогульщиков, бездельников и филонов.
Председатель КГБ Юрий Владимирович меняет принципы работы, безынициативных отправляет на пенсию, многих чекистов увольняет из-за несоответствия своим обязанностям либо духу времени. Обид от уволенных накопилось много, до сих пор ими пестрит интернет.
Владея организаторскими навыками в создании при Международном отделе ЦК сектора европейских стран народной демократии и сектора восточных стран народной демократии, имея за плечами тяжелый опыт Венгрии, следовательно, не понаслышке зная и понимая политические настроения за пределами границ СССР и ту легкость, с какой там могут быть проведены перемены во власти, а значит, вероятные изменения социалистического строя, Юрий Владимирович со всей ответственностью принимается за работу.
Его кадрами в этот раз становятся полуопальные авторы и журналисты. Аналитический ум и печальные воспоминания о событиях в Будапеште подсказывают ему, что старой, проторенной дорогой и избитыми методами построения счастливого социалистического будущего в странах Восточного блока и народной демократии не обойтись.
«Вы не представляете себе, что это такое — стотысячные толпы, никем не контролируемые, выходят на улицы...», — сказал как-то Юрий Владимирович Андропов (из воспоминаний дипломата В. Трояновского).
Введение советских войск в Чехословакию, где в августе 1968-го не на шутку разыгралась Пражская весна, вызвало сильные волнения среди молодежи и студенчества внутри Советского Союза. Напуганное таким поворотом дела советское правительство потребовало от КГБ усиленной работы с диссидентами внутри страны. Хрущевская оттепель — начало конца великой державы — подошла к своему завершающему этапу.
«Аристократы духа»: советники главного советника
Нужен был новый подход, новое мышление, а значит, новые знания. Откуда Юрию Владимировичу, «не выездному» дальше Будапешта, было знать, как оно там, за границей? Суслов упорно делает ставку на идеологию, Брежнев начинает осознавать, какое наследство ему досталось от Хрущева, Андропов понимает, что за послевоенное 20-летие мир успел сильно измениться, у людей по обе стороны границы появились новые нехватки, разобраться в которых предстояло ему и его службе, больше некому.
«Как можно говорить о социализме в Африке и в Европе и добиваться, чтобы было одинаково? Это невозможно. Есть национальные особенности, разный уровень развития», — объяснял Юрий Владимирович.
Андропову необходимо понимание интересов Кремля (СССР) и его антагонистов, по сути всего остального мира, в игре на опережение. На этом будет строиться его личная безопасность и осторожные, продуманные шаги по скользкой «палубе жизни», потому что для обонятельника гарантия личного выживания пропорциональна выживанию стаи.
Так же, как в Международном отделе ЦК, он создал коллектив единомышленников из приглашенных со стороны сотрудников Министерства иностранных дел, академических вузов и научных журналов — молодых специалистов, не искушенных в работе партийного аппарата, а значит, мыслящих другими категориями, он расширяет штат комитетчиков за счет образованных, нестандартно думающих интеллектуалов.
Новому мышлению могут научить люди, долго и много работавшие за рубежом, знавшие настроения и взгляды Запада. Себе в консультанты Андропов выбирает Георгия Арбатова, Александра Бовина, Георгия Шахназарова, Федора Бурлацкого...
«С Андроповым было интересно работать, — вспоминал журналист, публицист, политолог, дипломат Александр Бовин. — Он умел и любил думать. Любил фехтовать аргументами. Его не смущали неожиданные, нетрафаретные ходы мысли».
Начав работу в органах КГБ, он не прекратил сотрудничества с этими журналистами и политологами.
Другие части серии статей о Юрии Андропове:
Часть 1. Интеллектуал из КГБ
Часть 2. В связях, порочащих себя, замечен...
Часть 3. Хрущевское лихолетье
Часть 5. Несбывшиеся надежды
Корректор: Наталья Коновалова
