«От вонючей пеленки до смердящего савана» ощущение тоски и одиночества. Человек рождается и умирает в одиночестве. Оно очень тоскливо, мы по-разному реагируем на него. Мы имеем за счёт сознания ложное ощущение собственной единственности, которое называется «это Я».
Самое парадоксальное – это звуковик, который стремится быть в одиночестве: «Оставьте меня уже все в покое. Дайте человеку побыть одному. В тишине, темноте и одиночестве». И именно он больше всех страдает от одиночества, так желая его. И получая, так страдает от него.
Долго ли, коротко ли, нам больше нравятся люди многоговорящие. Они дают нам лёгкое расслабление от этой тягости чувства одиночества. Как-то разбавляют наше одиночество, дают как-то легче переживать – вербальный контакт – легче переживать состояние одиночества: «Поговорить с человеком хочется. Вот сейчас бы с кем-то поговорить...» Иногда – не иногда, а почти всегда – это «поговорить» избавляет человека от последнего шага в открытое окно. Это серьезные вещи. Надо знать с кем, кто, как, когда у человека такое состояние, понимать это состояние. Это в двух словах.
«От вонючей пеленки до смердящего савана» ощущение тоски и одиночества. Человек рождается и умирает в одиночестве. Оно очень тоскливо, мы по-разному реагируем на него. Мы имеем за счёт сознания ложное ощущение собственной единственности, которое называется «это Я».
Самое парадоксальное – это звуковик, который стремится быть в одиночестве: «Оставьте меня уже все в покое. Дайте человеку побыть одному. В тишине, темноте и одиночестве». И именно он больше всех страдает от одиночества, так желая его. И получая, так страдает от него.
Долго ли, коротко ли, нам больше нравятся люди многоговорящие. Они дают нам лёгкое расслабление от этой тягости чувства одиночества. Как-то разбавляют наше одиночество, дают как-то легче переживать – вербальный контакт – легче переживать состояние одиночества: «Поговорить с человеком хочется. Вот сейчас бы с кем-то поговорить...» Иногда – не иногда, а почти всегда – это «поговорить» избавляет человека от последнего шага в открытое окно. Это серьезные вещи. Надо знать с кем, кто, как, когда у человека такое состояние, понимать это состояние. Это в двух словах.