Синдром дефицита внимания, нарушения аутического спектра, задержка психического развития - сняты

Результат 6. Пишу о своем сыне. (О себе напишу в другое время и отдельно)

Начну, пожалуй, сначала, чтобы было понятно происходящее.
Ровно в тот день, когда у меня появился сын, я обрела смысл жизни.
Всей своей материнской душой и каждой клеточкой тела я чувствовала и желала этот смысл, который так сильно изменил мою жизнь. Имя ему – Дима.

Когда сыну было 3 месяца, его отец уехал жить к своей маме. Она тогда ему сказала: «Сынок, я скоро помру. Как же ты можешь меня оставить, променять на бабу с ребенком. Вот помру где-нибудь на улице…одна. Будешь знать.» Он не долго думая, уехал к матери в другой город. Я приняла эту ситуацию и поняла, что воспитывать сына придётся самой.

(Мои родители инвалиды с детства, не слышать -оба и потому помочь мне с воспитанием не могут. Я сама за ними присматриваю-навещаю (живут отдельно),помогаю с уборкой, приношу продукты. Они уже достаточно старенькие.)

Дима рос, как и все обычные дети. По словам педиатра, говорить начал поздно, в 3 года. В этом же возрасте отдала его в сад, хоть и была возможность оставить с собой дома, так как работа у меня надомная. Я понимала, что ему необходимо социализация и общение со сверстниками. Воспитательница говорила мне о нем, как о странном ребенке: ведет себя отстранённо, с детьми не контактирует, увлечения очень узкие и выборочные, а, главное, необычные. Например, может целый день вертеть в руках один и то же предмет и быть сосредоточенным только на нём.

Находясь в окружении 25 детей, он азговаривает тихо сам с собой. Изредка идёт активно на контакт со взрослыми. Дома у него также были необычные увлечения. Это могли быть электрические ёлочные гирлянды, которые он включал, выключал, включал, выключал. Он мог по полгода заниматься одним и тем же игровым занятием, особенно нравилось использовать электрические электроприборы, уже не использующиеся в быту - провода, эл.шнуры, вилки для розеток, выключатели, адаптеры. А на свой 5-летний день рождения попросил подарить ему сетевой ильтр.Избирательный контакт и странные «игрушки» для меня не являлись поводом похода к детскому психоневрологу.

Лет с четырёх, в летнее время, я несколько раз отвозила сына на два-три дня к отцу, оставляла. У него были новые отношения с женщиной. Замечала, что ребенку там не нравится - возвращается замкнутый и измученный морально. Не могла понять причину. Расспросив ребенка, он признался, что ему там плохо - они на него кричат и ругают постоянно. Очень просил меня его больше не отдавать им. Ему было около шести, когда я не стала возить ребенка к папе.

В подготовительной группе на комиссии логопед с психологом написали в заключении: дислексия, дисграфия, задержка речевого развития. Рекомендовано было занятия с логопедом, детским психологом и посещения врача психоневролога. Всё летнее время ребенок посещал указанных специалистов, а к врачу с ним решила пока не идти, надеялась, что решим проблемы с письмом, чтением и речью очень скоро и благополучно.

Пошел сын в гимназию, единственную в городе. Отец его категорически был против простой общеобразовательной школы. Шли учебные дни. Ребенок не разделял моей радости его взросления и посещения им учебного заведения. Чаще приходил грустный, замкнутый и сильно уставший. Ставил портфель, мыл руки и ложился спать на первом попавшемся мягком месте. Я удивлялась, как можно уставать после 3-4-х уроков, тем более первого класса. Заглядывая в тетради, я видела множество знаков вопросов, начертанных красной пастой.

В конце октября меня учительница пригласила в школу. Она говорила: «Ваш ребенок совершенно меня не слушает. Его как будто нет на уроке. Смотрит сквозь меня пустым взглядом и не пишет, что мы успеваем всем классом за 40 минут урока. С детьми не контактирует. Возьмитесь за ребенка, сводите к врачу. С ним явно что-то не то. Мне нужны в классе нормальные дети.» «Он ненормальный! » - прогремело у меня в голове.

Я же с ним с самого рождения. Всегда щепетильно относилась к его развитию, питанию, окружению. Я его очень очень люблю! Мною с момента его рождения были куплены несколько книг по детской психологии, по дошкольному развитию. Пользовалась некоторыми рекомендациями авторов этих книг. А что-то брала в опыт из наблюдения за другими мамочками. Что же я делала не так?

Когда в подготовительной группе в саду началось дошкольное обучение, я тщательно и требовательно относилась к его работе по домашнему заданию.Строго следила за написанием ровных палочек и кружочков. Если что-то шло не так, мне приходилось кричать, ругать его, чтобы он выровнял наклон и взял себя «в руки». Если он не мог или не хотел закончить задания по письму, я заставляла его дописать. Он же мальчик, ему надо иметь силу воли и выдержку. Считала, что своим давлением на него и упорством я заставлю его быть прилежным, исполнительным учеником. Иногда он от криков приходил в ступор, а я с тяжёлым чувством вины уходила в другую комнату и ревела по многу времени, от бессилия, от не понимания, как научить ребенка писать и читать.

Учительница требовала от меня действий: либо забрать ребенка из гимназии, либо перевести на индивидуальное обучение, иначе ему грозило быть двоечником в первом классе. Поход к врачу состоялся. Детский психоневролог поставила диагноз: синдром дефицита внимания(СДВГ), нарушения аутического спектра, задержка психического развития(ЗПР). И прописала несколько препаратов, которые должны были помочь. Через неделю приема лекарств, его было не узнать. Это был ребенок с бледным лицом, тихим голосом и шаркающей походкой.

Ночного сна ему было недостаточно. У ребенка способность учиться пропадала с каждым днем, было очевидно, что лекарства притупляют сознание. Я намеренно самостоятельно снижала дозировки, а затем совсем перестала их давать. Была рекомендована ультразвуковая диагностика (ЭхоЭГ) для выявления патологий головного мозга. Она показала, что нет причин для беспокойства. Норма.

Тогда я повезла сына в соседний город в психиатрическую больницу, где вёл прием детский психиатр. Провели 4-хдневное психологическое обследование. Подтвердили вышеописанные диагнозы. Когда я осталась один на один с врачом психиатром, я услышала: «Что вы, мамочка, переживаете? Таких детей у нас много рождается. Ухудшения неизбежны. Зачем вам «овощь»? Ну, ничего…Вы отдайте его в интернат, а сами ещё родите нормального.» Я тупо улыбнулась и выскочила из кабинета с одной мыслью, что никогда сюда не вернусь.

В то время я помню своё состояние: не знаю, было ли оно лучше состояния моего ребенка. Бессонница не давала отдохнуть полноценно, я начинала плакать ни с того ни с сего, раздражали различные звуки: петарды, скрип дверей, сигнал звонка домофона. Мне казалось, что эти звуки доносились до самого центра мозга и там разрывались на множество отзвуков и в голове превращался в постоянный гул.

Я практически перестала разговаривать. Я уменьшила до минимума использование своей речи в жизни. Мне мой голос отдавался болью в центре головы. Я впервые начала чувствовать, как болит мозг…. Частые головные боли мешали жить и думать...Я попала к психиатру, мне выписали лекарства: антидепрессанты и ноотропные. От них сознание путалось, но я продолжала пытаться найти выход из такого состояния.

Сына я перевела на индивидуальное обучение. Восемь часов в неделю. Он ездил к учительнице и один на один с ней занимался. Её жалобы продолжались, что ребенок не слушает, совершенно не хочет писать. Строгость и повышение голоса со стороны учительницы не приносило ожидаемых результатов, а наоборот утомляли и замыкали ребенка.

Я искала поддержки. Позвонила отцу ребенка и рассказала о происходящем сложном обучении и развитии сына. Хотела, чтобы он меня морально поддержал в такой тяжелой для нас ситуации. Приехал к нам в гости на пару часов, на чай и успокоить. Я обо всем рассказала. В ответ он встал и громко и нервно начал говорить: «Ты абсолютная дура, что повела его к врачу. Он не болен. Он просто очень ленивый и балованный у тебя. Не хочет писать и читать. Родила лентяя и вырастет бездарем. Ему нужна мужская рука, а лучше ремень-вместо завтрака, обеда и ужина. На меня отец орал! А ты почему на него не орёшь? Он же не понимает спокойного, нормального «языка». До него не доходит!» Позвал сына и спросил у него: «Скажи, что тебе больше всего нравится? Увлечения есть?». Ребенок ответил, что нравится игра в шахматы и музыка. «Ерунда. Всё понятно,-и посмотрев на меня, продолжил,-ни таланта, ни увлечений… Вырастет оболтус и тупица, жди мать». Вышел в коридор, попрощался и уехал…

…я ревела долго… навзрыд. Теряла надежду на помощь извне. Началась истерика. Я села на пол, поджала колени, обняв их, качалась как маятник и проговаривала вслух своё желание умереть, о бессмысленности, об отчаянии, о том, что сил больше нет…Мне было плохо много раз, но чтобы ТАК…

Во 2ом и 3-ем классах также - индивидуальное обучение. Восемь часов в неделю давались с трудом. Всё тоже самое, без каких-либо улучшений и изменений. Ребенок посещал школьного психолога шесть раз в месяц. Я говорила педагогам, что исправно прислушиваюсь к рекомендациям врача-невролога-даю ему лекарства. На само деле, мне было, очевидно, что таблетки превращают сына в «зомби». Годовые оценки были все тройки (кроме музыки и рисования с физ.к.).Однажды учительница мне призналась, что оценки натянуты и не отображают реальных способностей ребенка.

Когда сын переходил в 4-ый класс, на то время было отменено индивидуальное обучение с посещением школы. И ему пришлось учиться со всеми в классе. Ему было очень сложно адаптироваться в коллективе. Постоянный шум на переменах и уроках заставляли уходить в свой «мир» и находится там до окончания уроков. Отвечать у доски он категорически отказывался, не мог перенести, как на него смотрят десятки глаз, боялся ошибиться от волнения. Пришлось мне договариваться с учителем, чтобы опрашивали на переменке, либо после уроков.

Заглядывая в его тетради, я видела лишь строки, число, «Классная работа» и больше ничего. Мне приходилось по несколько часов с ним сидеть в моё послерабочее время и присутствовать при прописывании того, что он не писал на уроке, плюс домашнее задание.

Не всегда удавалось выполнить чисто и должным образом. Бывало, что он просто опускал голову на письменный стол и засыпал. Я начинала тихонько плакать от полного непонимания, почему это происходит именно с нами - с ним, со мной…Порой, покрикивая, торопила: «Быстрей, пиши…, быстрей, пиши…».

Мы сидели по 5-6 часов за такой вот писаниной и чтением… Нервы не выдерживали…не его, ни мои…Мне постоянно хотелось просто сидеть в тишине, темноте и одиночестве...Ребенок забирал моё время,а мне хотелось одного - тишины! Страшно было от этих мыслей, ведь сын-это единственное счастье, что есть у меня смысл, кровинушка, а я в нем вижу раздражителя моего желанного покоя.

К концу 4-го класса мне учительница прямо предлагала перевести ребенка в спец.школу или взять справку на комиссии (ПМПК) о переводе на домашнее обучение(иного не предусмотрено с 2014 г.). Годовые оценки-это семь троек. Четыре из которых - натянутые двойки (со слов классной руководительницы). Завуч меня очень просила забрать ребенка из гимназии, так как он не совсем попадал под «общий стандарт» учащихся.

Апрель 2015
В середине последней четверти учебного года я узнала об СВП Юрия Бурлана от хорошего знакомого. При беседе с ним я видела значительные перемены после прохождения тренинга. Передо мной был совсем другой человек. Решила понять, что же есть такое, что может так кардинально менять человека, облик и самоощущения. Я в ту же ночь нашла нужный портал сайта и села читать про вектора, все подряд. Последним открыла - звуковой.

Я обомлела, когда прочитала о себе. Прочла о свойственных мне странностях: вопросах о смыслах, о тихом голосе, тоже всегда переспрашиваю, предпочитаю написать, чем сказать, ночная активность и т.д. Тогда же было прочитано около 20 статей. А на утро поняла, что толку мало читать, надо идти на тренинг. Денег не хватало на полную оплату. Пришлось просить в чате, чтобы дали отсрочку на срок немного долгий, чем было предусмотрено. Не отказали. За что великая благодарность команде Юрия Бурлана.

Я внимательно и жадно слушала каждую лекцию. Правда, было тяжело, сидеть до утра. Отключалась на середине лекции, не выдерживала. Я работаю одна - на себя, без отпусков и график с 8 до 19 вечера. Конспекты писала через раз. Хочу сказать, что после лекций, каждое утро я просыпалась «другим» человеком. Если то было занятие по анальному вектору, то на другой день - у меня иное отношение к обидам и оказывалось, что у меня их больше нет. Если то была лекция по кожному вектору, затем - мельтешить и торопиться мне не хотелось. Зрительный вектор - на следующий день я уже не боюсь темноты, высоты, падающих самолётов, вертолётов, землетрясений…

На звуковом занятии я старалась не пропустить ни одного слова. Давалось тяжело - абстрактные понятия на измученное бессонными ночами сознание…Услышала самое главное: когда мы кричим на ребенка, у него разрушаются нейронные связи в головном мозге и постепенно может пропадать способность к обучению. Со следующего дня у меня не было ни малейшего желания повышать голос на сына. Как-то само собой не хотелось. Догадки о том, что я собственно сама и довела ребенка до индивидуального обучения, приходили тоже сами собой.

Тренинг закончился в конце июня. Летние каникулы. Мы съездили на три дня в горы. Гуляли по тихому лесу, катались на лошадях, спустились по бурной реке на лодке, общались. Тишина, вдали от людей была полезна и приятна нам обоим. Дома читал заданное внеклассное чтение, я слушала. Я ненавязчиво предлагала ему почаще гулять со сверстниками во дворе. Ему с трудом удавалось найти общий язык с ребятами (2 мальчика), но тем ни менее он гулял по долгу и возвращался довольный от общения и совместных игр.

Настала пора готовиться к комиссии для перевода на домашнее обучение. Перед ней необходимо пройти осмотр врача. Я повела сына к психоневрологу. Врач была удивлена тем, что не видела в ребенке предыдущих диагнозов. Полистав карточку, убедившись, что все-таки ранее были такие симптомы он написала направление на комиссию и в месте «диагноз» было написано: лёгкая степень-задержка психического развития. То есть, куда-то пропали: нарушения аутического спектра и синдром дефицита внимания с гиперактивностью.

Приехав на комиссию, нам пришлось немного подождать в коридоре свою очередь. Те дети (с аутическими нарушениями разной степени), которые также ожидали прохождения комиссии очень отличались от моего сына. Даже было неудобно. Мне казалось, мой ребенок по сравнению с ними, самый здоровый.

Подошла наша очередь. Я протянула справку с другими документами. Начался опрос-осмотр ребенка. Я не могла поверить своим ушам и глазам….Он настолько четко и разумно отвечал на вопросы участников комиссии, что показалось, я ошиблась с намерением (перевести на домашнее обучение).

Полистали и осмотрели его письменные тетради. Продиктовали короткий текст, который сын написал без единой ошибки; объяснил смысл, произнесенных психологом, пословиц и поговорок; рассказал, ранее выученный в школе, стих, да с выражением; сказал о своих отличных результатах турниров по шахматам; и на вопрос председателя комиссии: «Кем ты хочешь стать, когда вырастешь?», я с удивлением услышала: «Звукорежиссёром!»

Повернувшись ко мне она произнесла: «Мамочка, я не пойму, вы что приехали? И что хотите?». Я немного обиделась: «Как, что? У него вроде диагнозы - аутические нарушения, дефицит внимания, отставание в развитии…Не видите, что ли? Он не сможет со всеми в классе, надо его на дому обучать…».

Нет. Отказали, не дали справку для перевода на домашнее обучение. Сказали, что с ребенком всё в порядке. В справке написали: легкая степень задержки интеллектуального развития.(на словах добавили: Ооочень-лёгкая степень. Вам, мамочка, повезло..радуйтесь, что у ребенка ухудшения не начались, а такой прогресс") Порекомендовали общеобразовательную программу с облегченным режимом обучения (то есть с одним доп. выходным днем) и со снятием нагрузки в виде уроков вторичного значения (рисование, музыка, физ.культура)

Итак, 5 класс. Оставила его в той же гимназии. Посещает занятия со всеми детьми одновременно. Во второй четверти он уже активно выходил к доске и отвечал любимые предметы: география, история, литература. Почерк выровнялся. В голове стали легко перемножаться четырехзначные числа. Классные работы все старательно выполнены в классе. Стихи наизусть учит за короткий промежуток времени. По шахматам стал побеждать всех участников кружка.

Недавно я встретила в коридоре его гимназии (когда шла на родительское собрание) завуча начальных классов, которая мне когда -то говорила о плохой успеваемости сына. Она выразила своё удивление по поводу улучшений в учебе и что совсем не понимает, как такое может быть...

Конец второй четверти. У ребенка в итоге четыре тройки. Ему стало нравится учится, ему интересно наблюдать за сверстниками, пробует взаимодействовать и понять их поведение и задумки. Работа над домашними заданиями уже не затягиваются на долгие часы.

Он завел дома тетрадку и пишет там свои мысли, переживания, яркие моменты своей жизни...что-то типа, дневника…Очень радует, что он переносит свои мысли на бумагу, а значит идут перемены, грядут ещё большие улучшения. Что же будет через год...два...три...?

Большая благодарность Юрию Бурлану! Спасибо всем, кто меня поддерживал в моих переживаниях-отвечал на волнующие вопросы, давал подсказки, кидал ссылки на статьи и давал надежду, что всё образуется и обязательно, станет лучше.

Танечка Анненкова, вам огромное спасибо и привет от нас с Димой! Столько поддержки от вас!

На этом результат не заканчивается. Этот процесс будет длится всю жизнь, потому что мыслить не системно уже не получится. Зная причины возникновения проблем, уже ни за что не хочется творить разруху в головах и судьбах своих детей!